Она вышла из кухни, услышав, как хлопнула дверь.
– Где ты был? – Она стояла напряженная, бледная.
Он постарался заговорить вкрадчивым тоном:
– Да ну, детка. Я поехал выпить пивка. Ты что-нибудь купила?
– Я знаю, где ты был. Синди, что живет напротив, все мне рассказала о том, как ты исчезаешь, когда меня нет. Я все о тебе знаю, сукин ты сын.
Он ошеломленно уставился на жену. Не может такого быть. Неужели это со мной? Ради…
– Как это?
– Кто она? Я хочу знать. Кто она?
– Как это кто?
– Кто та тварь, которую ты трахаешь в мое отсутствие, котяра чертов? Кто она?
Наконец он сообразил. Его охватила такая волна облегчения, что ноги сделались словно ватные. Терри упал на стул.
– Люси, у меня нет никакой другой жен…
– Не полощи мне мозги! Я знаю! Синди мне сказала! – Она сотрясалась в истерике и вопила, исполненная негодования. – Ты изменяешь мне. – Вот уже и слезы ручьем. – О Боже. Я так стараюсь…
– Люси, успокойся. Пожалуйста, ради… Дети же слышат. Клянусь Богом, у меня нет другой женщины. – Он поднялся и приблизился к ней. – Детка, я люблю тебя. И никого больше…
– Не прикасайся ко мне, мерзавец. Я подаю на развод. – Она повернулась и направилась к лестнице. – Я запру дверь спальни. Если будешь ломиться, позову полицию. Брехло. Потаскун. Сволочь.
Он потерял ее. Вот как закончился этот вечер.
– У тебя что, бешенство матки? – заорал он. – Ни хрена ты не понимаешь. Я поехал выпить пива, черт побери, а прихожу домой – ты мне такое устраиваешь. Я тебе не изменял! Я ни с какой другой женщиной не спал с той ночи, как трахнул тебя в кинотеатре. У тебя же нет никаких доказательств, дура полоумная.
Он слышал, как щелкнул замок в двери спальни и заплакали дети. Он бросился на кушетку в гостиной. Бывают такие дни, когда абсолютно все идет вверх тормашками. Чуть не арестовали, побил машину, жена требует развода из-за измены, которой вовсе и не было. Что еще? Какая еще гадость может случиться до полуночи?
Почтовый ящик был пуст. Он растянулся на кушетке и стал размышлять над этим. Закрыл глаза и попытался расслабиться. Слышно было, как Люси наверху укладывает детей спать. Наконец шум прекратился.
Надо бы позвонить им. В Майами они дали ему номер, по которому следовало звонить в самых крайних случаях, и опознавательный код. Надо воспользоваться этим телефоном. Терри поискал вечернюю газету. Вот она, на телевизоре. Он заглянул в спортивный раздел. Код простой: место следующего матча и противник «Буллетс», «Ориолс» или «Редскинс» – смотря по сезону. Они настаивали: звонить в самых крайних случаях и исключительно из автомата. Что ж, этот случай, черт возьми, действительно крайний. Но он сегодня больше ни за что не выйдет на эту распроклятую улицу. Даже если он и наберется смелости, Люси тогда уж точно полоснет его кухонным ножом по промежности.
Он прошел в кухню и набрал номер. С третьего звонка трубку взял мужчина и зачитал телефонный номер. Усталый голос без малейшего акцента.
– Шесть-шесть-пять-ноль-один-ноль-пять.
– Я Бедный Ричард. – Кличку он придумал себе сам. Так легче запомнить, сказали они. – Ее там не было. Ее не было в поч…
– Прошу представиться, – настоятельно потребовал голос.
– «Буллетс» играет с «Селтиком» завтра вечером в Кэпитал-сентре.
– Я вам перезвоню. Где вы?
– Семь-два-девять-семь-четыре-ноль-один.
– Вы дома? – изумленно переспросил голос.
– Да, я… – Он замолчал, сообразив, что говорит в пустоту.
Черт побери. Придется звонить снова. Надо же выяснить, что, мать его так, происходит. Автомат. Люси совсем отвяжется, такое ему устроит… Ну и вечер! Он надел куртку и толкнул входную дверь.
Люси с лестничной площадки слышала, как хлопнула дверь. Она начала было спускаться, но остановилась, услышав, как он входит в кухню и набирает номер.
Она слышала, что он говорил, и теперь сидела на ступеньке, пытаясь сообразить, что бы это значило. Он назвался «Бедным Ричардом». Непонятно. «Буллетс» играют с «Селтиком». Это что, какой-то код?
«Во что он влез?» – с нарастающим ужасом спрашивала она себя. Он выглядел совершенно обалдевшим, когда она сказала, что знает. Тем самым он подтвердил ее подозрение в измене. Но при чем тут этот код и бессмысленные слова? Он что, делает ставки у букмекера? Нет, обо всех его тратах ей было известно. Что-то связанное с его службой в Пентагоне? Неужели он шпион, как эти самые Уокеры, разоблаченные несколько лет назад? Нет, немыслимо. А может, все-таки? В принципе, он способен на такое, решила Люси. Одиннадцать лет брака убедили ее, что Терри всегда ставит себя на первое место.
А что еще может быть? Господи, какие еще возможности существуют?
Солнце еще не выглянуло из серой дымки над океаном, когда на рассвете в субботу Джейк вместе с Кэлли шел через проход в низкой дюне на пляж. Кэлли семенила позади него по узкой тропинке, засунув руки в карманы штормовки.
Он шагал, как всегда, стремительно, глаза его неустанно обшаривали небо, море и голый песок и, наконец, останавливались на ней. Если Кэлли была рядом, она всегда притягивала его взгляд. Так было с первой их встречи, и взгляд Джейка говорил ей очень много. Сегодня, шагая рядом с Джейком, она остро чувствовала его взгляд.
– Как ты вчера побеседовала с потрошителем душ?
– Он сказал, что я должна примириться с твоим решением таранить этот транспортник в Средиземном море.
Джейк остановился и обернулся к ней. Он был изумлен.
– Какого черта тебе беспокоиться об этом?
– Я неделю была вдовой.
Он отвернулся и взглянул на море. После паузы Джейк продолжал: